Строки истории: Алексей Андреевич КИМ, пенсионер, завершил работу в должности главного инженера ТЭЦ-1 им. Б.Оразбаева

Когда в мае 1982 года я пришел в городскую энергосистему, она называлась «Алматы Энерго». Я начал работать на Алма-Атинской ТЭЦ-1 в должности слесаря по ремонту котельного оборудования. Работая, я шесть лет заочно учился в Алматинском энергетическом институте на инженера- энергетика, окончил его в 1990 году, и в том же году стал заместителем начальника котельного цеха.

На момент моего прихода Алматинская ТЭЦ-1 была единственной станцией в городе, которая вырабатывала и электроэнергию, и тепло. Здесь было 7 энергетических котлов, один – ЦКТИ-75, 6 котлов БКЗ-160/100 и 7 водогрейных котлов ПТВМ-100.

В тот период станция работала на полную нагрузку, пока в систему очень сложно интегрировалась новая ТЭЦ-2, которую запустили в 1980 году. Станция была новая, оборудование – новое, но ее адаптация проходила очень сложно и затянулась до 1985 года. Во многом, это было осложнено тем, что ТЭЦ-2 расположена на 12 метров ниже нуля. А это свои трудности, свои нюансы. Например, утилизация отходов происходит на глубине. Да и специалистов там не хватало. Но условия работы предлагались лучшие, более современные, поэтому сюда поэтапно подбирали специалистов со всего Союза. А некоторые переходили, в том числе, и с нашей станции.

В то время ТЭЦ-1 была угольной станцией, плюс мазут, как резервное топливо. Например, водогрейные котлы работали на мазуте. Сейчас станция полностью работает на газе. Но и в начале 80-х годов наша ТЭЦ тоже могла бы работать на газе, газопроводы были построены. Но – объемы газа были мизерные. Поэтому комбинировать топливо получилось ближе к 90-м годам. В дальнейшем, когда появились достаточные объемы газа, модернизации ТЭЦ-1 – в плане перехода на газ – продолжилась.

В 80-90-е годы частный сектор отапливали газом, но уже тогда прорабатывалась идея в летний период переводить ТЭЦ-1 на работу на избыточном газе. Правда эти объемы газа были небольшие – 40 тыс. м/3. в час. А станции, чтобы вырабатывалась располагаемая мощность, необходимо было 160 тыс. м/3. в час. Поэтому газораспределительный пункт (ГРП) построили сразу на установленную мощность потребления станции объем – порядка 180 тыс. м/3.

Первоначально идея перевода на газ рассматривалась только для того, чтобы заместить уголь газом в летний период. Это было рационально и позволяло снизить загазованность – вопросы экологии уже тогда поднимались. В 1989-90 годах по газораспределительному пункту мы были готовы перейти на сжигание газом. В 1990 году мы делали первую реконструкцию ТЭЦ-1, но такой объем газа тогда так и не обеспечивался.

Только, когда в 2000-х построили газопровод высокого давления, стало возможным увеличить потребление газа на ТЭЦ-1. К 100% использования газа мы привели станцию лишь в 2018 году, когда полностью сожгли остаточный уголь. Сейчас, если в холодный период не хватает газа, то станция в качестве резервного топлива может использовать мазут на водогрейных котлах.

Основная причина перехода на газ была в том, что ТЭЦ-1 находилась в центральной зоне Алматы, и всегда стояла проблема загрязнения воздуха. Экологи нас полностью контролировали, да мы и сами знали, что надо прикладывать максимум усилий для снижения вредных выбросов. К ТЭЦ-1 требования были особенно высокие, потому что выбросы было видно сразу всему городу, и мы все ими дышали. Но в силу объективных причин не было возможности сразу решить эти проблемы.

Хотя все эти вопросы мы отрабатывали поэтапно, применяя имеющиеся на тот момент технологии и оборудование. Мы постоянно искали возможности снижения вредных выбросов. Так, еще в 1992 году на станции были установлены новые золоулавливающие установки. Снижение выбросов в атмосферу составило порядка 3-3,5% после установки.

Вначале была проведена реконструкция с переводом одного котла на эмульгаторы, через год перевели еще один котел. На тот момент это была хорошая и повсеместная идея. Так, в Караганде на трех станциях эти установки внедряли поэтапно. В годы перестройки первые эмульгирующие кассеты были изготовлены в Екатеринбурге.

На эмульгаторах 1-го поколения кассеты были мелкой калибровки – порядка 640 трубок, которые постоянно надо было обслуживать, чтобы они не забивалось. На эмульгаторах 2-го поколения была одна общая кассета весом около тонны и содержала всего 45 труб. Уход стал проще, при одинаковой результативности.

Применяемые же на ТЭЦ-1 эмульгаторы – это усовершенствованное детище Панарина. Если говорить упрощенно, то это установка, образующая на эмульгирующей кассете «дождевой смог» за счет завихрения потока дымовых газов снизу и орошения сверху. Здесь водяной слой разделяется: тяжелые частицы укрупняются и осадок смывается водой по стенкам эмульгатора, а очищенные газы – проходят вверх. Принцип очень хороший…

Хотя дальнейший опыт работы показал, что эмульгаторы очень сложны в обслуживании. К примеру, на ТЭЦ-3 эмульгаторы не смогли прижиться, их демонтировали. Впоследствии их демонтировали и на ТЭЦ-2, и в Караганде.

Их основная проблема – в очистке. При эксплуатации на начальном этапе они хорошо очищались. Но потом зола забивалась внутрь, въедалась и приходилось останавливать котел. А останавливать в зимний период котел, например, на ТЭЦ-2, который был в три раза больше, чем ТЭЦ-1, было проблемно.

Поскольку на ТЭЦ-1 эмульгаторы задержались надолго, то потом постоянно дорабатывали их конструкцию: делали реконструкцию входных – выходных частей золоулавливающей установки, чтобы предотвратить отложение золы. Смывали ее на ходу, а останавливали установку лишь в ночное время на пару часов, когда пик нагрузки снижался. Так что в Казахстане мы одни оставались на старых эмульгаторах, они продолжали служить нам благодаря постоянной модернизации и уходу, и лишь к 2006 году их поменяли.

Так сложилось, что после прихода бельгийцев и образования АПК, эмульгаторы были ликвидировали на ТЭЦ-2 и ТЭЦ-3, и остались только на ТЭЦ-1. В 2002 году на двух котлах были установлены кассеты эмульгаторов нового поколения из титана. В ноябре 2006 года произошло аварийное разрушение титанового эмульгатора на котле 10. Поэтому было принято решение изготовить его из дерева. К 2008 году станция полностью перешла на эмульгирующие установки нового поколения. Наш деревянный эмульгатор вышел из строя в 2023 году. Когда мы изготавливали деревянный эмульгатор, все тогда говорили, что он быстро развалится. Но он служил долго, и по иронии судьбы, сломался, как только я ушел на пенсию.

Поэтому в 2023 году уже мои молодые коллеги, по сохранившимся чертежам, доработали идею эмульгатора. Они заново изготовили и поставили деревянную кассету. Это разумно: купили пиломатериалы примерно на 1 млн тенге, переработали ее, сделали кассету и установили. Если титановая кассета в 2006 году стоила 45 млн тенге, то нам тогда полная ее реконструкция с деревянной деталью обошлась всего в 2,5 млн тенге. Из-за ужесточения требований Министерства экологии с 2006 года на ТЭЦ-2 и ТЭЦ-3 произошли реконструкции золоулавливающих установок нового поколения.

До 2010 года ТЭЦ-1 работала круглый год, а в летний период – в щадящем режиме, вырабатывая 25-30% от потенциала станции. Связано это было с тем, что раньше были круглогодичные потребители не только тепла, но и пара: завод им. Кирова, «Гидромаш», АЗТМ, асфальтные заводы, кондитерская фабрика, «Арасан»…

Но в конце 90-х годов 95% предприятий остановилось, и паровых потребителей как таковых в летний период у нас не осталось. Поэтому летом, в отсутствии теплового потребления, нам пришлось останавливаться. Вторая причина остановок – старое оборудование и необходимость в ремонте. Основное действующее оборудование станции – производства 60-70-х годов, а его плановый ресурс составляет 30 лет. И хотя оборудование с тех пор не менялось, многие узлы в нем постоянно обновлялись. И у меня, когда я работал на станции, тоже было немало рацпредложений.

Работая на производстве, всегда находишь что-то, что можно улучшит. Я занимался многим за годы своей работы: участвовал в реконструкции трубопроводов насосного оборудования, вносил предложения, чтобы удешевить или обезопасить рабочий труд. Были и сложные ситуации, когда приходилось на ходу принимать какие-то новые технические решения. Например, как при аварийной остановке всей городской энергосистемы в 1986 году в день прохождения съезда компании Казахстана. Этот день, наверное, все алматинские энергетики помнят.

Едва случился останов всей системы, к нам буквально немедленно со съезда приехала делегация руководителей города, райисполкома, «Алматы Энерго»… Тогда главным инженером был Бырлык Есиркепович Оразбаев, который и взял на себя и ответственность и смелость выпроводить их всех – чтобы не мешали восстановительным работам. Это позволило нам максимально оперативно вернуть электричество в сеть.

Такие случаи, как полный останов станции, чреваты затоплением багерной, так как сюда сразу, со всех каналов начинает стекаться вода. Мне приходилось работать в бригаде, которая занималась устранением этой проблемы. В частности, после «локдауна» в день съезда, мы укрепили багерную: сделали дополнительную перегородку, поставили опалубку, продолбили шурфы, нарастили борта. А поскольку в случаях переполнения, вода разливалась по улице, я предложил сделать специальный дренажный насос и поставить автоматическую хлопушку. Хлопушка постоянно закрыта, а когда вода идет, она автоматически срабатывает на открывание-закрывание.

В те же годы решался и вопрос с новым золоотвалом и оборотным водоснабжением. Все отходы – зола, шлак, которые сжигаются, смываются по каналам в багерную насосную. Оттуда специальные бронированные насосы откачивают ее на золоотвал. Тогда старый золоотвал находился в 7 км от станции, а новый мы запустили в 1986 году в районе поселка «Заря Востока». Была сделана большая емкость, по кратности заполнения она рассчитана на полтора месяца отстоя воды. Вода там отстаивается, и обратно на станцию возвращается чистая вода.

В 2012 году мы построили и собственный водозабор для компенсации испарения воды на котлах и уровня воды на золоотвалах. Возвратная вода на порядок дешевле, чем водопроводная. Разрешенный забор воды для станции составлял порядка 46 тонн/час. Этого хватало для компенсации испарения в летний период. За зиму мы набирали ее, а в летний период продолжаем туда закачивать и отстаиваем. С 2018 года всё туда откачивается. Сейчас угля нет, отходов практически никаких, и практически чистая вода откачивается туда и обратно забирается еще более чистая.

В начале 90-х годов мы начали работы и по этапному сжиганию газа, сделали третичное дутье. Тогда стали сжигать порядка 60-70% от общего объема топлива. В 2012 году мы начали реконструкцию горелок. Проект нам сделали, но в нем были ошибки. Пришлось самим доводить, чтобы после реконструкции горелочные устройства заработали более эффективно и чисто.

Раньше, когда горелки делали, не обращали внимания на выбросы оксидов азота. Только в 90-х озаботились этой проблемой, когда с переходом на Евро-4 требование стали более высокими. И уже с 2010 года мы начали плотно заниматься этапным снижением уровня NOx. Такое сжигание позволяет снизить выбросы NOx. Но для этого канал подачи воздуха надо было обеспечить так, чтобы на начальном этапе дать минимум воздуха для сжигания, а потом еще добавить, чтобы недогоревшие частицы дожечь. Нам надо было найти золотую середину, чтобы был и сниженный выбросы CO и удержать NOx. Нам это удалось.

В свое время мы вносили в рабочем порядке немало рацпредложений. Но как правило, тогда мало кто их патентовал. Был даже случай, когда после нашей реконструкции приезжал человек, который это дело запатентовал, годом позже после нас. Но имел претензии на авторство. Мы тогда доказали, что сделали это раньше, чем он, показали работающую систему. Поэтому очень хорошо, что сейчас головной офис все рацпредложения систематизирует, фиксирует.

Сейчас ТЭЦ-1 предстоит реконструкция. Проектировщики оценили ее в 375 млрд тенге. Этого дорого. Но только замена одного энергетического котла будет стоить до 10 млрд тенге вместе с реконструкцией. Может быть, новая станция на новом месте обойдется дешевой, но сети, которые будут тянуть станут «золотыми». Поэтому, если все-таки планируется реконструкция до 2030 года, то уже сейчас надо менять котлы.

Вся моя профессиональная деятельность связана с ТЭЦ-1. И оглядываясь назад, оценивая развитие станции, могу сказать, что сейчас там стало работать намного легче. Хотя в цехах все то же старое оборудование, но уже нет той пыли, что была раньше. Надо отдать должное Бырлыку Есиркеповичу Оразбаеву: когда он был главным инженером ТЭЦ-1, то столько сделал для ее развития. У него был большой опыт и лучшие качества энергетика: профессионализм, ответственность, а еще он болел за общее дело. Я часто с ним встречался. Не раз приносил ему свои рацпредложения. Он всегда и во всё вникал, что-то корректировал, сам все взвешивал и принимал решения.

… Сегодня я – пенсионер, но в каждом цехе – в котельном, турбинном – работают мои преемники. Они растут профессионально, становятся руководителями, набираются опыта. Чему-то они у меня продолжают учиться, а чему-то я у них учусь. Ведь несмотря на пенсию, энергетика меня не отпускает…